Юрий Прокопьев
"КоммерсантЪ-Сибирь"
№13, 7 апреля 2000

Тариф на час

31 марта, выступая на заседании расширенной коллегии Минатома, Владимир Путин назвал недопустимой ситуацию, когда российские производители продают свою продукцию на внутреннем рынке по мировым ценам, используя при этом электроэнергию, которая стоит в 3-5 раз дешевле, чем за рубежом. По мнению нового президента России, необходимо осуществить "выравнивание" цен и энерготарифов. К высказыванию Путина можно относиться по-разному, но в любом случае он затронул крайне важную для России проблему - взаимоотношения товаропроизводителей и энергетиков. История этих взаимоотношений полна драматических ситуаций. И можно только гадать, что будет дальше.

Призыв Путина остановить "зарвавшихся" производителей уже услышан. Так, региональная энергетическая комиссия (РЭК) Красноярского края приняла решение повысить на 49,7% тариф на электроэнергию для Красноярского алюминиевого завода. Правда, руководство завода увидело в этом козни главы РАО "ЕЭС России" Анатолия Чубайса, якобы надеющегося таким образом обанкротить КрАЗ и отдать его в руки "Сибирского алюминия". Но если отбросить интересы олигархов, случай с КрАЗом станет хорошей иллюстрацией того, насколько российская промышленность зависима от тарифной политики.

Регион - сам себе голова

До 1992 года вся Сибирь пользовалась едиными энергетическими тарифами. С крахом советской экономики каждый регион получил возможность устанавливать тарифы самостоятельно, руководствуясь при этом общероссийским законодательством и решениями Федеральной энергетической комиссии. Определять, сколько должны платить потребители электрической и тепловой энергии, полномочны сейчас сами АО-энерго, тарифные расценки которых утверждают местные администрации либо региональные энергетические комиссии (там где они существуют).

На величину энерготарифа влияет прежде всего ряд объективных факторов. Первый - это структура региональной энергосистемы и потребляемых ей топливных ресурсов. Например, новосибирские ТЭЦ работают на канско-ачинских и кузнецких углях, причем последние поступают с разных шахт, стоимость угля на которых варьируется. В то же время электростанции Кузбасса и Красноярского края работают на местных углях, а энергетика Омской области, традиционно завязанная на экибастузские угли, максимально зависит от Казахстана.

Второй основной фактор - состояние энергетических мощностей. На совещании главных инженеров региональных энергосистем Сибири, которое прошло 29 марта в Томске, было объявлено, что износ основных производственных фондов в сибирской электроэнергетике составляет 50%. На большинстве энергопредприятий не выполняются программы технического перевооружения, а объем ремонтных работ в 1,5-2 раза ниже необходимого. Это так или иначе отражается на размерах энерготарифов: как вследствие большего (из-за технологических потерь) расхода топлива, так и из-за необходимости закладывать в тариф более высокие расходы на ремонт.

Руководствуясь расчетами затрат, необходимых для нормального функционирования энергосистемы, местные АО-энерго предоставляют на утверждение РЭКов и администраций строго обоснованный объем финансовых средств, на основании которого определяется средняя стоимость единицы энергопродукции. Например, у "Новосибирскэнерго" она составляет 30,58 копеек за кВт_ч и 123,47 рублей за Гкал. Далее устанавливаются тарифы для льготных категорий потребителей (население, сельское хозяйство и железная дорога), после чего складывается тариф для так называемых регулируемых потребителей.

Падения и подъемы

В Новосибирской области средний отпускной тариф на электроэнергию не менялся с середины 1997 года до марта 2000-го. Впрочем, за это время несколько раз поднимались тарифы для населения. Попутно в 1998 году был снижен тариф для промышленных предприятий (на 10%) и для железной дороги (на 17%): промышленникам удалось убедить РЭК в том, что снижение тарифов для предприятий создаст стимул производственного роста и повысит платежеспособность населения, в том числе в расчетах за энергоресурсы.

Очередное повышение тарифов произошло 1 марта 2000 года. Однако затронуло оно только промышленные предприятия и не отразилось на платежах населения. Сказались сугубо политические причины (смена губернатора), но в то же время это решение стало следствием того, что "Новосибирскэнерго" все-таки сумело убедить своими расчетами РЭК, до сей поры ревностно отстаивавшую интересы промышленников. Так, курирующий новосибирскую промышленность вице-губернатор Вадим Федоров в 1998 году утверждал, что убытки промпредприятий (более 250 млн рублей) сопровождаются небывалым ростом прибыли энергетического комплекса (516 млн при плане 290 млн). Но уже в следующем году новосибирская энергосистема осталась без запланированной прибыли. Поскольку прибыль изначально закладывается в размер тарифа (в 2000 году ее доля составляет 6,32%), то ни о каком благополучии энергосистемы здесь не может быть и речи. Что касается 2000 года, то, как сообщил "Ъ-Сибирь" директор по экономике АО "Новосибирскэнерго" Юрий Жарков, по плану прибыль должна составить 450 млн рублей. Из них около 200 млн уйдет на капитальное строительство. Остальное "съедают" налог на прибыль (130 млн), фонд потребления социальной сферы (90 млн) и выплата дивидендов по привилегированным акциям (31 млн).

В Кузбассе до 1998 года тарифы также не росли и даже снижались для крупных потребителей - при условии оплаты определенной доли "живыми" деньгами. Впоследствии первый внешний управляющий "Кузбассэнерго" Владимир Зубков заключил соглашение о платежах с крупнейшим потребителем - Новокузнецким алюминиевым заводом, прямо привязав тарифы к ценам на алюминий, устанавливаемых Лондонской биржей цветных металлов. Соглашение позднее было признано незаконным, Зубкова с должности сняли, но порядок расчетов остался прежним, привязанным к экспортным ценам на алюминий. Весной 1999 года РЭК попыталась распространить эту практику на других экспортеров региона, но это решение было оспорено и отменено.

Первое после длительного периода стабильности повышение тарифов произошло 1 марта 1999 года (в среднем на 10%), затем 1 октября 1999 года (в среднем на 20%), последнее - 1 апреля 2000 года (в среднем на 5%).

Следует отметить, что от задержек повышения тарифов энергосистемы несут невосполнимые потери. Например, последнее повышение в Новосибирской области затянулось с января по март, и в итоге бюджет "Новосибирскэнерго" потерял доходы за два месяца. Кроме того, РЭК не стал учитывать рост цен на топливо и другую продукцию производственно- технического назначения, оставив их на уровне декабря 1999 года (несмотря на то что федеральный бюджет предусматривает 20-процентную годовую инфляцию). По словам Юрия Жаркова, подобная ситуация складывалась и в 1999 году, когда повышение тарифов затянулось на полгода. В результате "Новосибирскэнерго" потеряло около 100 млн рублей.

Периодические требования энергетиков повысить тарифы являются вполне правомерными: федеральным законом оговорено, что если реальные затраты энергосистемы более чем на 2% превышают расчетные, то через три месяца энергосистема имеет право требовать провести очередное увеличение тарифов в необходимом размере.

Завышены или занижены?

Впрочем, каждая попытка реализовать это право вызывает ожесточенное сопротивление - как властей, обеспокоенных возможными проявлениями социального недовольства, так и промышленной элиты. Генеральный директор Новосибирского оловокомбината Александр Дугельный как-то заявил по этому поводу: "Долги бюджета давят на "Новосибирскэнерго", который в свою очередь перекладывает их на наши предприятия. Однако бесконечное увеличение тарифов приведет к новому скачку цен на выпускаемые нами товары, и их никто не станет покупать". По мнению генерального директора Межрегиональной ассоциации руководителей предприятий Юрия Бернадского, нынешние энерготарифы завышены минимум на 50%, и из-за этого энергосистема теряет до 100 млн рублей в год: 40 млн она недополучает от населения (часть которого не в состоянии платить за электроэнергию из-за завышенных тарифов) и около 60 млн - от бюджетной сферы, сельского хозяйства и других льготников, которых приходится субсидировать за счет повышения тарифов для населения.

В то же время главный инженер ОАО "Новосибирсктеплоэлектропроект" Юрий Травников в беседе с корреспондентом "Ъ-Сибирь" высказал мнение, что нынешние тарифы, напротив, являются заниженными примерно в 1,5- 1,7 раза. И прав, по-видимому, он, поскольку стоимость одного киловатт-часа электроэнергии в США составляет 4,2 цента. Как видно, российские цены на энергию существенно отстают от этого уровня.

Недовольство же промышленников объясняется скорее тем, что промпредприятия являются основными потребителями электроэнергии и берут на себя основное бремя платежей. Население же оплачивает лишь 60% реальной себестоимости энергии. Ситуация усугубляется еще и льготами, установленными для десятков категорий граждан. Причем денег на компенсацию тарифов у государства нет, хотя по закону все затраты на выработку товарной продукции предприятиям топливно-энергетической отрасли должны компенсироваться. Реальным источником для этого остаются только промышленные предприятия. Чтобы компенсировать эти диспропорции, областные власти третий год проводят эксперимент по льготному тарифному стимулированию предприятий, увеличивающих объем энергопотребления и, следовательно, объем производства.

Тем не менее приходится признать, что издержки перекрестного субсидирования все равно в итоге падают на энергетиков, которым фактически приходится отдавать потребителям продукцию в кредит, не имея соответствующего возмещения затрат. Понятно, что бесконечно это продолжаться не может.

Прогнозам мешают сюрпризы

Что будет происходить с энерготарифами в ближайшее время, сказать трудно. Понятно одно: пока растут цены на топливо, железнодорожные перевозки и так далее, будут расти и тарифы. В процессе смены собственников крупнейших угольных компаний следует ожидать и изменения цен на топливо. Как считает генеральный директор "Новосибирскэнерго" Виталий Томилов, ценообразование в угольной отрасли носит довольно произвольный характер и зависит как от ситуации в отрасли в целом, так и от позиции местных органов власти и, естественно, хозяев угольных предприятий. Определенные надежды возлагаются на созданное в прошлом году совместное новосибирско-кузбасское предприятие "КеНоТЭК", однако в реализации проекта существуют определенные трудности.

"Сюрпризы" можно ожидать и от РАО "ЕЭС России". Во-первых, оно переходит на абонентную оплату только в денежной форме. Во-вторых, Министерство путей сообщения рассматривает возможность заключения с РАО соглашения, по которому железнодорожники будут покупать всю электроэнергию на Федеральном оптовом рынке энергомощностей. Это означает, что "Новосибирскэнерго" потеряет одного из своих крупнейших потребителей - Западно-Сибирскую железную дорогу, а областной бюджет - значительные налоговые поступления. Наконец, РАО ЕЭС может за долги по абонентной плате забрать Новосибирскую ГЭС, которую "Новосибирскэнерго" взяло у него в аренду до 2003 года.

Региональные компании вынуждены искать резервы для обеспечения нормального функционирования энергосистем. Так, АО-энерго настроены на более активное внедрение новейших технологий. Предполагается не менее чем вдвое увеличить ремонтную составляющую в тарифах на энергию (сегодня она равняется в среднем 6%). Можно избавиться и от убыточных предприятий. В Новосибирской области таким является, например, Барабинская ТЭЦ, которая потребляет на выработку одной единицы продукции втрое больше условного топлива, чем в среднем по области. Если бы власти смогли найти возможность трудоустройства 700 работников ТЭЦ, то, по расчетам энергетиков, средний тариф в области можно было бы снизить на 2-3 копейки.

Некоторым энергокомпаниям приходится решаться и на более радикальные меры. Например, "Омскэнерго" - единственной из энергетических систем Сибири, закончившей прошлый год с отрицательным балансом. Администрация области планирует преобразовать все пять омских ТЭЦ в дочерние предприятия "Омскэнерго", такая же судьба ждет и "Омскэнергоспецремонт". Реструктуризация компании позволит активизировать финансовые потоки и повысить привлекательность омской энергосистемы для инвесторов. Обладминистрация не исключает возможности войти в число учредителей будущих дочерних предприятий за счет предоставления им налоговых льгот.

Перетягивание каната между энергетиками и потребителями пока еще носит сравнительно мирный характер. Но массовые отключения должников "Красноярскэнерго" - это уже симптом войны. Чтобы она не приобрела тотальный характер, нужны решительные сдерживающие меры. Пока еще не поздно.